Макс Рублёв ❘ metroelf

Заскочил тут в онлайн кинотеатр посмотреть что-нибудь. Подписка есть, так что думаю, дай что-нибудь лёгкое гляну, фоном, пока занят... Ну и наткнулся.

Забежал тут к друзьям на Народную аптеку.
«Третий сезон "Народной аптеки" и очередной эпизод с хорошим человеком вас обязательно порадует!) поговорили о жизни, летучих мышах и вообще дивно поболтали.

Тут для пассажиров с нарушением слуха на 12 станциях метро запустили в кассах индукционные петли.

Оказывается (я, если честно, не знал) помимо обычного режима работы слухового аппарата, существует режим «Т» то есть «телефон» или «телефонная катушка» . Вот как до этого приходилось общаться? Кассир говорит в микрофон, за стеклом динамик, дальше звук в микрофон слухового аппарата ну и дальше... А когда в зале шумно и громко?

Пользователь слуховых аппаратов с большим стажем, 60-летний Зигфрид Кронер, в один прекрасный день рассердился по-настоящему. Ему хотелось попросить своего консультанта в банке говорить громче из-за назойливого шума и одновременно тише, чтобы соблюсти приватность беседы. В результате он отказался ставить свою подпись под кредитным договором и покинул банк со словами: «Я должен сначала посоветоваться с сыном». Свои эмоции по поводу невозможности получить адекватное обслуживание он выразил в гневном письме в адрес банка. К чести кредитной организации, правление отреагировало на сообщение господина Кронера немедленно и оснастило в зале одно из мест по работе с клиентами мобильной индукционной системой.

Не буду рассказывать всю предысторию, так что ближе к концу. Вечером, возвращаясь на элбусе домой, я почувствовал, что мне поплохело. Нет, мне и до этого было не «торт», но тут что-то вот так. Долбанула аллергия... Не, она меня и до этого долбила, но это было давно и легко, а тут... Еду и чтобы держать себя в тонусе запускаю стрим

А мне всё хужеет и хужеет. Резко сворачиваю стрим (бодрым голосом, под благовидным предлогом) вываливаюсь кубарем на остановку. Становится легче: звоню жене и, по её просьбе вызываю скорую. Карета прилетает быстро: бригада меня быстро осматривает, что-то вкалывает мне (мышечно и внутривенно)

— Вы полежите, сейчас по вам «ёжики» побегут
— По мне не ёжики, а мышки бегают. Летучие
— В смысле? Живые? — бригада напряглась, хрен его знает, что у пациента в голове.
— Ага. Мы их спасаем и выпускаем в природу.
— У нас на базе фельдшер есть, к ней мышка залетела, приехал специалист и забрал
— Это был я
Ну а дальше куча уточняющих деталей и да, это действительно был я, передал фельдшеру привет, сказал, что с мышкой всё хорошо.

А тут уже и супруга подъехала. Довезла до дома.

Во всей этой ситуации только одно неприятно: напряг занятых людей. Ну аллергоз. Сам дурак виноват, нужно было в аптеке, у метро, что-нибудь купить «вкусненькое, антигистаминное», а не «до дома дотерплю, там есть» =)

ДСВ-синдром (Лихорадка Святого Валентина): сезонное острое заболевание, характеризующееся иррациональными метаниями пациента между набором романтичных статусов в соц. сетях, прослушиванием грустной музыки "алюбви", лайканьем сотен фоточек потенциальных розо/секасо-дарителей и слезотделением в подушку "forever-alone-style". На пике эпидемии отдельные личности в горячечном бреду ставят ню-фотки на аватар или предлагают жениться всему, что возможно отличить от столба с расстояния двух метров. Лечится, как и ветрянка, изоляцией от общества, покоем и зеленкой - ее яркие пятна помогают здоровым людям опознать альтернативно-романтичного человека на расстоянии и избежать встречи с ним, ведущей к выносу мозга.

©пёрто из интернета

Мне уже стотышпятьсотмильёнов раз прислали этот рисунок. Знаете, что тут не так?

Утром получил смску. Самый прикол в том, что 7 января я ПЦР не сдавал и вообще был в «деревне», в Красногорске у матери.

Если бы ровно под бой курантов можно было бы загадать одно желание. Любое. Абсолютно любое. И оно сбудется. Вот точно, точно. Но не сразу, а случайно, в течении года. Что бы вы загадали?

Уметь лечить. Не так, как сейчас лечат врачи, а всё. Простым наложением рук.  Пусть даже за каждое успешное исцеление будет забираться часть моей жизни.
Вчера была эвтаназия. Мелкий приехал из Краснодара весь ломаный-переломаный. Одно крыло в 3 местах, второе в одном, хвост... Судя по характеру травм  — люди. Либо тапком, либо тряпкой. Они ж хрупкие.
А этот... Вот мелкий совсем, подросток, видно что жить хочет... Бегает на ломаных косталыжках, борется за еду, отбирает у «девок», ругается...
Но тут без вариантов. Оставить мохнатую «гусеницу» без возможности шевелиться, двигаться, играть, да даже нормально себя обслуживать? Это садизм.
Прости малыш...
А потом меня спрашивают за что я не люблю людей

Есть болезнь, которой не найти в медицинских справочниках — острый недостаток публичности. Сей вирус демократичен: он не щадит ни бедных, ни богатых. Женщины, мужчины, дети — лишенные внимания, они с настойчивостью наркомана кричат с любого, мало-мальски возвышенного места:

— Мы здесь!

Скажите нам спасибо, просят они. Хоть за что-нибудь. Обругайте нас. Выслушайте. Посочувствуйте. Прокляните. Воздайте хвалу. Осыпьте бранью. Только не проходите мимо.

Потому что мы здесь, и цена нам — грош.

Куколка. Генри Лайон Олди